Роль нефтяного фактора в экономике государств Ближнего Востока
Дата публикации: 04.12.2015 2015-12-04
Статья просмотрена: 2595 раз
Библиографическое описание:
Заблоцкий, Ф. Ю. Роль нефтяного фактора в экономике государств Ближнего Востока / Ф. Ю. Заблоцкий. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2015. — № 23 (103). — С. 830-831. — URL: https://moluch.ru/archive/103/23983/ (дата обращения: 27.04.2021).
Проанализированы роль и значение нефтяного фактора в экономике ближневосточных государств как в истории международных отношений, так и в условиях современной мировой политики. Показаны основные исторические рубежи в разработке нефтяных месторождений в регионе Ближнего Востока, а также выделены факторы экономического и политического давления на государства-конкуренты.
Ключевые слова: нефть, Ближний Восток, экономика.
На протяжении всей своей многовековой истории Ближний Восток занимает уникальное место среди других регионов мира. Именно здесь началась история человечества, были построены первые города и учреждены первые социальные, экономические и политические институты, зародились письменность, а также такие великие мировые религии, как ислам, иудаизм и христианство. В настоящее время Ближний Восток представляет собой один из узловых геополитических и геоэкономических регионов мира, где теснейшим образом сталкиваются и переплетаются интересы как региональных (Иран, Турция, Саудовская Аравия), так и глобальных акторов (Соединённые Штаты, Китай, Россия).
В классическом понимании регион Ближнего Востока располагается на стыке европейского, азиатского и африканского континентов, охватывая территорию от Египта на западе до Ирана на востоке и от Йемена на юге до Турции на севере [1, p. 1522–1523]. Однако стоит отметить, что применительно к данному региону в последнее время стал широко использоваться термин «Большой Ближний Восток», включающий в себя территорию от Марокко до Пакистана и от Йемена до Грузии [2].
Главным достоянием ближневосточного региона являются крупнейшие в мире запасы полезных ископаемых, в особенности такие важные энергетические ресурсы, как нефть и газ. Согласно данным Организации стран-экспортёров нефти (далее — ОПЕК) по состоянию на 2014 г., доля региона в мировых достоверных запасах нефти (802,518 млрд баррелей) составляет около 65 % [3]. Более того, регион обеспечивает ½ мирового экспорта нефти и более ¼ мирового экспорта нефтепродуктов. Наибольшее количество нефтяных месторождений находится в районе Персидского и Суэцкого заливов, а также в заливе Сидра и в сахарском нефтяном бассейне. В числе первых ближневосточных государств, на территории которых располагаются богатейшие запасы нефти, выделяют: Саудовскую Аравию (266,578 млрд баррелей), Ирак (157,530 млрд баррелей), Кувейт (101,500 млрд баррелей), Объединённые Арабские Эмираты (97,800 млрд баррелей), Катар (25,244 млрд баррелей), Оман (5,151 млрд баррелей), а также Сирийскую Арабскую Республику (2,500 млрд баррелей) [4, p. 22].
Что касается истории разработки нефтяных месторождений на Ближнем Востоке, то она началась 28 мая 1901 г., когда между персидским шахиншахом Мозафереддином-шах Каджаром и британским предпринимателем Уильямом Нокс Д’Арси было подписано историческое соглашение, в результате которого около ¾ всей территории Персии было передано в пользование подданного Великобритании. Несколькими годами позже, в 1905 г., концессия была парафирована шахиншахом, и в соответствии с соглашением был образован «Концессионный синдикат» [5]. Решающую роль в заключении договора сыграли Адмиралтейство и Министерство иностранных дел Соединённого Королевства, которые совместно проводили политику сдерживания в отношении Франции и Российской империи, преграждая им свободный доступу к ближневосточной нефти. Кроме того, незадолго до начала Первой мировой войны Германская империя вынашивала стратегические планы по захвату нефтеносных районов Ближнего Востока, что сподвигло Великобританию проводить более активную внешнюю политику с целью сохранить региональный статус-кво.
В 1930-е гг. практически на всей территории Ближнего Востока, при поддержке всё той же Великобритании, началась активная фаза по разработке нефтяных месторождений, вследствие чего, спустя два десятилетия, регион превратился в мировой центр нефтедобычи и стал сосредоточением крупных финансовых потоков. Однако в полной мере воспользоваться своим природно-ресурсным потенциалом государства Ближнего Востока смогли только в 1970-е гг. — в результате национализации нефтяного сектора и объединения своих экономик в рамках ОПЕК. В период с 1980 по 1995 гг. произошло снижение спроса на ближневосточную нефть, и экономический рост ближневосточных государств приобрёл отрицательную динамику. Основными причинами, приведшими к временному «нефтяному кризису» явились: вторжение Ирака в Кувейт (1990 г.); введение экономических санкций против Ирака и Ирана; снижение потребления нефти в странах Запада в результате их перехода на энергоэффективные и энергосберегающие технологии.
Оживление экономики государств Ближнего Востока произошло в середине 1990-х гг., когда темпы экономического роста составили более 3 %. Благоприятные тенденции были связаны не только с положительной внешнеэкономической конъюнктурой, но и с экономическими реформами. Очередное резкое падение мировых цен на нефть в 1998–1999 гг. затормозило развитие экономики ближневосточных государств. Так бюджеты были сокращены на 25–45 %, и в связи с этим государства Ближнего Востока пошли по пути диверсификации своей промышленной структуры, ослабления зависимости экономики от нефтяного фактора и осуществления стратегических программ экономического развития.
Тем не менее в начале нового тысячелетия нефтяной фактор не только продолжает играть ключевую роль в экономике государств Ближнего Востока, но всё более стремительно превращается в средство экономического и политического давления, с помощью которого целенаправленно, в угоду национальным интересам отдельных государств, обваливаются или взвинчиваются мировые цены на нефть, истощаются и разрушаются экономики неугодных режимов. Вторжение коалиционных сил в Ирак, военное вмешательство в Ливию, вооружённый конфликт в Сирийской Арабской Республике — печальные примеры того, как «нефтяная игра» может превратить некогда процветающие государства в территории, охваченные глубоким социально-экономическим и политическим кризисом.
Источник
Презентация «Нефтедобывающие страны Ближнего Востока»
Описание презентации по отдельным слайдам:
Нефтедобывающие страны Ближнего Востока
Большинство стран Ближневосточного региона: Ирак, Иран, Кувейт, Саудовская Аравия, ОАЭ, — относят к числу экономик с экспортносырьевой ориентацией. Вместе с тем глобальная роль стран Персидского залива чрезвычайно важна. Средние темпы экономического роста арабских стран за последние два десятилетия – 3–6,4 %. Каждая из них по-своему своеобразна и тем привлекательна для внешних партнеров. Более того, в последние годы на региональном рынке наблюдаются все более отчетливые изменения. ВВЕДЕНИЕ
Оман позднее других стран региона начал нефтедобычу и экспорт. Поэтому хотя Оман и довольно хорошо обеспечен нефтяными запасами (400 тонн нефти на человека) он остается относительно менее состоятельной страной. Работы по созданию современной инфраструктуры здесь еще не завершены. Оман — аутсайдер среди нефтяных монархий, переходное звено к бедному Йемену. Аутсайдерство Омана в клубе нефтяных арабских эмиров связано еще и с тем, что в стране преобладает иной, чем у соседей толк ислама — хариджитский (ибадитский). ОМАН
Ирак занимает второе место в мире по запасам углеводородного сырья, уступая лишь Саудовской Аравии Доказанные запасы на 01.01.98 (по западным оценкам) — 112,5 млрд. баррелей. Прогнозные — 215 млрд. баррелей. С учетом санкций ООН, добыча нефти в январе-августе 1998 составила в среднем 2 млн. баррелей в день (западные оценки). ИРАК
Крупнейшие нефтяные месторождения Доказанные запасы (в млрд. баррелей): Меджнун — 20, Западная Курна — 15, Халфайя — 5, Зубейр — 4, Бай Хассан — 2, Бузурган — 2, Хабаз — 2, Абу Джираб — 1,5, Назирия — 2, Хормала — 1,5. Перспективные запасы (в млрд. баррелей): Восточный Багдад — 11, Киркук — 10, Румейла — 10, Нахр Умр — 6 Ключевые иракские месторождения
Крупнейшие нефтеперабатывающие заводы Проектная мощность (в тыс.баррелей в день): Северный Байджи — 140, Басра — 126, Даура — 100, Киркук — 27, Назирия -27 Крупнейшие нефтеперабатывающие заводы
Исламская Республика Иран (ИРИ) — до 1935 года официальное название — Персия. Государство в Юго-Западной Азии. Омывается на юге и юго-западе Оманским и Персидским заливами, на севере — Каспийским морем. Площадь — 1,65 млн. кв.км, население — 60,8 млн. человек. Глава государства — президент, законодательный орган — однопалатное Исламское национальное собрание (Меджлис). Административно-территориальное деление — 24 остана. Глава Министерства нефти — Биджан Намдар Занганех. Доказанные запасы нефти ИРИ — 90 млрд. баррелей (не менее 9% общих мировых запасов). ИРАН
Основные нефтяные терминалы Ирана расположены на островах Харг, Лаван, Сирри, Ларак, а также в Рас Бахрегане.
Доказанные запасы нефти Катара оцениваются в 3,7 млрд. баррелей. В Катаре ежедневно добывают свыше 650 тыс. баррелей нефти. Страна экспортирует свыше 600 тыс. баррелей нефти в день. Около 70% нефти Катара импортируется в Японию, еще не менее 10% — в другие страны Юго-Восточной Азии. Мощности нефтепереработки Катара — 57,5 тыс. баррелей нефти в день. КАТАР
Основная часть добычи экспортировалась более чем в 30 стран, основные импортеры кувейтской нефти — Япония и страны ОЭСР. В стране действовало 4 нефтеперерабатывающих завода, суммарной мощностью 40 млн. тонн в год. В 1989 году было произведено 38,6 млн. тонн нефтепродуктов, из которых 6 млн. тонн использовано внутри страны, остальное — экспортировано. КУВЕЙТ
Доказанные запасы нефти Объединенных Арабских Эмиратов — около 98 млрд. баррелей (чуть менее 10% мировых запасов). Большая часть запасов сконцентрирована в эмирате Абу Даби. Добыча нефти в ОАЭ ежедневно превышает 2,30 млн. баррелей. В день экспортируется около 2,2 млн. баррелей нефти. Основные импортеры нефти ОАЭ — Япония (свыше 60%) и другие страны Юго-Восточной Азии (не менее 20%). Мощности нефтепереработки ОАЭ — около 287 тыс. баррелей в день ОБЪЕДИНЕННЫЕ АРАБСКИЕ ЭМИРАТЫ
Основная статья экспорта — нефть и нефтепродукты. В экспортных доходах нефтяная составляющая достигает около $24 млрд. (90% доходов). Особо отметим, что Саудовская Аравия, несмотря на конкуренцию со стороны Мексики, Венесуэлы и Канада, остается основным экспортером нефти для США и Японии. Доказанные запасы нефти Саудовской Аравии — 261,5 млрд. баррелей (почти четверть доказанных запасов нефти в мире). Ежедневная добыча нефти в Саудовской Аравии превышает 8 млн. баррелей. САУДОВСКАЯ АРАВИЯ
Подтвержденные запасы нефти — 96,85 млрд.барр., 10% мировых. Запасы природного газа — 1,5 трлн.куб.м. Годовой объем добычи природного газа составляет 7,8 млрд. куб.м. Нефтедобывающие мощности составляют 2,35 млн.б/д. при квоте установленной ОПЕК в 1,98 млн.б/д. В 1998 г. было добыто 101 млн.т. нефти. Имеются потенциальные возможности довести добычу до 2,5 млн. б/д. к концу 2000 г. и до 3 млн.б/д. в 2005 г. Удалось снизить себестоимость добычи нефти до 0,14 дин./барр. Две трети добываемой нефти экспортируется, в т.ч. 50 % — в ЮВА и Японию, 20% — в США. КУВЕЙТ
Номер материала: 93594050331
- Свидетельство каждому участнику
- Скидка на курсы для всех участников
Не нашли то что искали?
Вам будут интересны эти курсы:
Оставьте свой комментарий
Подарочные сертификаты
Ответственность за разрешение любых спорных моментов, касающихся самих материалов и их содержания, берут на себя пользователи, разместившие материал на сайте. Однако администрация сайта готова оказать всяческую поддержку в решении любых вопросов, связанных с работой и содержанием сайта. Если Вы заметили, что на данном сайте незаконно используются материалы, сообщите об этом администрации сайта через форму обратной связи.
Все материалы, размещенные на сайте, созданы авторами сайта либо размещены пользователями сайта и представлены на сайте исключительно для ознакомления. Авторские права на материалы принадлежат их законным авторам. Частичное или полное копирование материалов сайта без письменного разрешения администрации сайта запрещено! Мнение администрации может не совпадать с точкой зрения авторов.
Источник
Закат нефтяной эпохи: что происходит со странами Ближнего Востока?
Богатые времена для нефтяных государств закончились: цены на нефть держат критически низкую планку, и экономики стран Ближнего Востока и Северной Африки трещат по швам. Блестящие небоскребы и роскошные автомобили посреди пустыни уже скоро могут стать печальным напоминанием былой эпохи беззаботной жизни. Во времена пандемии и даже после ее завершения нефть — уже не «чёрное золото», а фактически ненужная жидкость: в апреле продавцам приходилось еще и доплачивать покупателям, и даже сейчас нефтяные хранилища по всему миру переполнены. Готовы ли «страны-бензоколонки» слезть с нефтяной иглы? Какая участь ждёт тех, кто не подумал о будущем?
НЕФТЬ — ИСТОЧНИК ЖИЗНИ
Очевидно, что страны-нефтеэкспортеры очень зависимы от цен на нефть и объемов ее экспорта. Вопрос в том — насколько сильно? Понять это можно взглянув на стоимость барреля нефти марки Brent, при которой бюджет государства является бездефицитным. Для Ирака и Кувейта этот показатель равняется $60-65, Объединенным Арабским Эмиратам необходима цена в $68, Саудовской Аравии — $70, Оману — $82, а Алжиру и вовсе необходимо продавать баррель за $157. Единственный, кто может существовать при ценах ниже $40 — это Катар.
Также следует обратить внимание на динамику запасов в нефтехранилищах: нефти так много, что ее приходится хранить прямо на танкерах в море.
Это влечёт за собой целую цепочку проблем: раз нет возможности увеличить доходы бюджета за счёт продажи нефти, значит, придётся сокращать расходы и/или увеличивать заимствования. В шахматах подобная безвыходная ситуация называется цугцвангом — любое решение приведёт к ухудшению позиции. Так, в мае правительство Алжира объявило о сокращении государственных расходов в два раза, а новый премьер-министр Ирака планирует резко урезать расходы на госаппарат. Оману никто не даёт в долг, после того как международные агентства Moody’s и Fitch понизили его суверенный рейтинг до «мусорного», а дефицит бюджета Кувейта достигает рекордного показателя в мире — 40%.
Но беда не приходит одна: пресловутая пандемия стала причиной ещё большего количества проблем. Во-первых, постепенно снижающиеся цены на нефть ушли в крутое пике, лишив нефтяные государства миллиардов долларов. Во-вторых, из-за ограничения добычи нефти, пострадала их промышленность, сфокусированная на извлечении и обработке ископаемого топлива. В-третьих, борьба с заболеванием требует ещё больших расходов — а где взять деньги, если их и без того не хватает? Все было бы не так уж и плохо, если трудности оказались бы временными. Однако восстановления спроса на нефть в ближайшем будущем, да и в среднесрочной перспективе, не предвидится. Причин тому несколько: трансформация модели потребления и путешествий из-за пандемии и ограничительных мер, мода на экологически чистую энергию и «зелёный» транспорт, переполненные нефтяные хранилища и огромные запасы нефти вкупе со вполне живучей индустрией сланцевой нефтедобычи в США, что создаёт своего рода «навес» из предложения выше цены в $40 — при росте цены выше этого уровня на рынок выйдут продавцы сырья, закупившие нефть дешевле $20 и сланцевики.
Осознавая опасность чрезмерной зависимости от нефтяных цен, некоторые государства начали готовиться заранее. Так, например, наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед Салман ещё четыре года назад дал старт долгосрочной программе диверсификации и развития экономики «Видение-2030». Однако ей было суждено превратиться в «Видение-2020»: Саудовская Аравия вынуждена в срочном порядке перестраивать экономику, чтобы выжить, — о развитии речь уже не идёт. По данным МВФ, выручка нефтяных государств Ближнего Востока и Северной Африки от продажи нефти в 2018 году достигала $1 трлн, в прошлом году она снизилась до $575 млрд, а в этом и вовсе сократится до $300 млрд. Те, кто побогаче, как Саудовская Аравия, нещадно жгут государственные резервы — деньги, которые могли пойти на развитие страны, другие вынуждены брать в долг и поднимать налоги, обирая собственных граждан. У Саудовской Аравии, например, резервов в размере $444 млрд хватит ещё на два года (притом, что $45 млрд уже были потрачены всего за 5 месяцев), у Катара и ОАЭ также есть огромные суверенные фонды, а что делать Ираку или Алжиру?
Более того, пострадают и другие страны. Так, львиная доля трудоспособного населения в ОАЭ — это гастарбайтеры, в других странах Залива также высока доля мигрантов: они вносят вклад до 10% ВВП. При существенном падении государственных доходов, кризиса в промышленности и строительстве, повышении налогов, все гастарбайтеры устремятся на родину — в бедные государства Южной и Юго-Восточной Азии, Африки и Ближнего Востока, которым уже самим придётся иметь дело с экономическими и социальными последствиями такого наплыва людей. Так, например, в нефтяных странах работают 2,5 млн египтян (3% населения Египта) , 5% населения Иордании и Ливана, 9% населения Палестины. Их денежные переводы на родину составляют до 5-10% ВВП. При этом в самих «государствах-бензоколонках» самая высокая доля безработный молодежи.
СОЦИАЛЬНОЕ НАПРЯЖЕНИЕ РАСТЕТ
Несмотря на увесистую кубышку, рост НДС в три раза, отмена пособий для госслужащих и повышение цен на бензин привели к значительному росту недовольства в относительно благополучной Саудовской Аравии. Причём государственные меры по экономии затронули, главным образом, самые бедные слои населения. В социальных сетях можно встретить вопросы, которыми задаются жители страны: «Почему Мухаммед Салман не обложил налогами богатых?», «Почему бы ему не продать свою роскошную яхту и попробовать пожить, как мы?».
В Ираке чиновники и вовсе встали на сторону протестующих, возмущённые сокращением зарплат. Это грозит обрушением всей государственной системы страны и повтором событий «Арабской весны». В Алжире подушевой доход упал с $5600 до $4000 в год всего за восемь лет, и разъяренные граждане снова выходят на улицы.
В Ливане, который зависим от нефтяных стран, случился полномасштабный социально-политический и экономический кризис, сопоставимый с временами гражданской войны: правительство страны объявило дефолт по евробондам, ограничило выдачу валюты и ввело непопулярные ограничительные меры — Ливан уже несколько месяцев парализован протестами. Египет страдает от пандемии, с которой не в силах справиться: с 2010 года из страны эмигрировали свыше 10 тысяч высококвалифицированных врачей — главным образом, в страны Залива. И это неудивительно, ведь в Египте средняя зарплата врача составляет $185 в месяц.
Более того, богатые нефтяные страны были источником инвестиций, туризма, торговли, от которых зависели миллионы людей в соседних странах. Так, например, экспорт ненефтяных арабских стран в «государства-бензоколонки» составил: 21% всего экспорта Египта, 32% Иордании, 38% Ливана. В текстильной промышленности, производстве потребительских товаров, сельском хозяйстве, фармацевтической промышленности этих стран заняты миллионы людей. Ещё одной жертвой станет туристическая отрасль, с падением доходов стран и граждан нефтяных государств истощается поток приезжающих в другие арабские государства, а вместе с ними прекращаются поступления миллиардов долларов. Безусловно, на ближневосточных странах-нефтеэкспортерах свет клиром не сошёлся, однако трудно представить, что вместо жителей Кувейта или ОАЭ в Ливан приедут сингапурцы или австралийцы. В Европе и Америке найдётся мало желающих покупать египетский текстиль вместо китайского или латиноамериканского.
Также следует обратить внимание и на щедрую экономическую помощь со стороны стран Залива своим небогатым соседям. Так, например, в 2013 году Кувейт, ОАЭ и Саудовская Аравия выделили целых $30 млрд новому правительству Египта под руководством Абделля Фатахх Ас-Сиси. Хорошо заработал на сотрудничестве с Эр-Риядом и Ливанский лидер Рафик Харири. Теперь же денежный поток начинает иссякать. Одна из главных причин, очевидно, пандемия: у стран-спонсоров хватает внутренних проблем, чтобы ещё с кем-то делиться деньгами. Ещё одна причина — политические разногласия. Так, например, Ас-Сиси не поддержал Эр-Рияд во вторжении в Йемен, а сын Рафика Саад Харири довольно терпимо относится к группировке «Хезболла» и шиитским боевикам, поддерживаемых непримиримым врагом Саудовской Аравии — Ираном. Политические инвестиции не оправдали себя и теперь страны-реципиенты брошены на произвол судьбы и вынуждены самостоятельно искать пути решения собственных проблем.
Все это приводит к серьезным политическим сдвигам: противоречия между арабскими странами растут, ещё больше дестабилизируя регион, похожий на пороховую бочку. Изменилась и роль ключевого внешнего игрока — Соединенные Штаты. Под руководством президента Дональда Трампа США отошли от «Доктрины Картера» (в соответствии с которой весь регион Персидского залива рассматривался как зона жизненно важных интересов США и которая подразумевала военное вмешательство в случае посягательств на них) и ведут себя довольно пассивно: Иран фактически вышел сухим из воды после атаки нефтяных объектов Саудовской Аравии в 2019 году, а судьба Ливии решается Россией, Турцией и ОАЭ без оглядки на Вашингтон. Весьма вероятно, что в перспективе США будут все меньше заинтересованы в союзе с ближневосточными странами — по мере падения заинтересованности в поставках нефти.
Образовывавшийся вакуум заполнить пока некому: интересы России ограничиваются сохранением контроля над портом в Тартусе и ситуацией в Сирии в целом, а также стабилизацией обстановки в Ливии. У Москвы нет ни ресурсов, ни желания пытаться распространить своё влияние на весь Ближний Восток. Китай пока преследует лишь экономические интересы: получает контракты на строительство в Алжире, портовые концессии в Египте и инвестирует в различные проекты во многих арабских странах. Однако Пекин пока не предпринимает попыток установить главенствующее политическое влияние в регионе. Впрочем, по мере обеднения «государств-бензоколонок» и роста их потребности в деньгах, ситуация может в корне измениться. Наглядным примером является загнанный санкциями США Иран, где китайские фирмы в рамках «стратегического партнёрства» строят всю критическую инфраструктуру — от дорог и линий коммуникаций до портов. Это даёт Пекину мощный рычаг давления и выводит отношения стран с уровня экономического сотрудничества на уровень неравного политического взаимодействия.
В целом, процесс тектонических изменений в экономике, политике и даже обществе ближневосточных стран-нефтеэкспортеров запущен уже давно. Лишь в этом году он многократно ускорился, когда коронакризис и падение цен на ключевой ресурс и источник заработка — нефть — обнажили фундаментальные проблемы. Текущие трудности — не временное явление, а следствие структурных проблем из-за чрезмерной зависимости от нефти. Те государства, кто не жил одним днём и оказался подготовлен к кризису, выживут, смогут развить уже новую, диверсифицированную экономику и, возможно, сохранить свой статус и уровень жизни. Как писал Чарльз Дарвин, выживает сильнейший — закон естественного отбора остаётся актуальным и по сей день.
Источник
Источник
